- О МГИМО
- История МГИМО
- Наблюдательный совет
- Нормативные документы
- Сегодняшний день МГИМО
- Попечительский совет
- Почетные доктора МГИМО
- Стратегия развития МГИМО
- Фонд развития МГИМО
- Структура Университета
- Университеты-партнеры
- Школы-партнеры
- МГИМО в рейтингах
- Бухгалтерия
- Ректор МГИМО
- Отзывы и благодарности
- Реквизиты
- Ученый совет
- Новости
- Кампус (описание корпусов)
- Ректорат
- Люди А-Я
- Партнеры
- Сведения об образовательной организации
- МГИМО в фотографиях
- Контакты и схема проезда
- Новости
- Говорят эксперты МГИМО
Латиноамериканский феномен
В редакции «Коммуны» побывал человек, который досконально знает проблемы очень далёкого, но одновременно близкого нам эмоционально и духовно региона — Латинской, или Южной, Америки. Это доктор политических наук, профессор, заместитель директора Института Латинской Америки РАН Борис Мартынов. Разговор получился интересный и обстоятельный, из которого можно сделать вывод — у России и стран Западного полушария есть много общего, и крайне важно использовать этот потенциал для развития дальнейших контактов.
Прежде всего, по мнению Бориса Мартынова, у России со странами Латинской Америки общие взгляды на мировую политику, на наиболее актуальные проблемы международных отношений.
— Возьмите любой российский документ и сравните с таким же документом Бразилии, Чили, Эквадора — и вы везде увидите близость или совпадение позиций, — отметил он. — Это совсем не случайно. Мы близки в глубинном понимании многих проблем. Например, проблема терроризма: наши мнения совпадают и относительно его генезиса, и методов борьбы с ним. Россия и Латинская Америка делают упор на профилактику терроризма, в то время как другие страны предпочитают силовое противодействие. Что является большой глупостью. Это сравнимо с тем, что разве пинать ногой муравейник. И вот такую общность представлений мы демонстрируем во многих областях, начиная от проблем охраны окружающей среды и заканчивая вопросом реформирования ООН и международного права.
Впрочем, как говорит один из ведущих отечественных латиноамериканистов,
такое единение пришло не сразу. В советский период основной упор
в силу известной идеологической направленности делался на контакты
с социалистической Кубой. После развала СССР, крупнейший регион третьего
мира отошёл во внешней политике РФ на задний план. Охладели
отношения и с «островом Свободы».
Два его визита туда, в 1996 и 1997 годах, привели
к настоящему прорыву в
После этого
— Что же появилось нового в латиноамериканской политике России после 1991 года? — спрашиваем Бориса Мартынова.
— Прежде всего, был взят твёрдый курс на то, чтобы прочно ввести этот регион в «обойму» внешней политики РФ. Укрепление наших отношений с Латинской Америкой, представляет собой отражение объективного процесса. Процесса становления Латинской Америки в качестве одного из потенциальных полюсов многополярного мира.
На мой взгляд, латиноамериканцы, во всяком случае, ведущие, крупнейшие страны этого региона, за последние двадцать лет смогли методом проб и ошибок найти собственную, отвечающую их специфике модель развития. И это, прежде всего, — Бразилия. Здесь долго и трудно искали свой путь: при военных режимах увлекались огосударствлением, при гражданских властях впадали в либеральные эксперименты. Но не получилось — ни тут, ни там, как говорится. Поэтому власти выбрали равнодействующую, которая соответствовала национальной специфике страны. И она успешно работает.
— А что это за модель, Борис Фёдорович?
— Это, несомненно, рыночная экономика, до определённой степени даже либеральная.
Это, несомненно, представительная демократия, но при очень активной роли государства. Притом что за государством остаются определения стратегических направлений развития, очень активная социальная функция в образовании, в здравоохранении, в снижении социальных диспропорций.
В Бразилии, как и в других странах Латинской Америки, существовал колоссальный разрыв между богатством и бедностью. Как сказал в своё время бывший президент Бразилии Фернандо Энрике Кордозу: «Мы не бедная страна, мы страна несправедливая».
Борьба с несправедливостью отчасти способствовала тому, что была принята такая модель, которая сочетает в себе с одной стороны все позитивные черты либеральной экономики, а с другой учитывает опыт социалистических государств.
Условно говоря, это
То же можно сказать о популярном политике Бразилии бывшем
президенте Луисе Инасиу Лулы де Сильва. За восемь лет, минувших
с 2003 года, когда он пришёл к власти, двадцать с половиной
миллионов бразильцев поднялись из бедняков в средний класс, экономика
росла рекордными темпами: с
Сегодня Бразилия сориентирована на развитие внутреннего рынка ибо внутренний спрос развивает промышленность. При президенте Луле и предприняты серьёзные шаги по созданию «потребителя», и он сумел добиться своего: ликвидировал огромное море нищеты, социальное неравенство.
— Теперь там президент — женщина, причём со славянскими корнями…
— Да, Дилма Русеф — дочь болгарского политэмигранта, бывшая
революционерка, сидевшая в тюрьме, испытавшая на себе, что значит
военный режим Бразилии. Она человек, сумевший диалектично оценить момент
развития своей страны, сделать из этого надлежащие выводы. Однако
от Лулы она унаследовала не только самую большую и сложную
экономику в Латинской Америке, но и не менее запутанную
и коррумпированную политическую систему. Новый президент уже вызвала
недовольство большинства политических игроков тем, что,
— А почему бы нам не взять за основу бразильскую модель?
— Никто не говорит, что мы будем пытаться копировать
бразильцев. У нас своя культура, своя история, свой менталитет.
К сожалению, в нас сильно сидит западничество. Я даже
затрудняюсь сказать, с каких пор оно в нас. Мы по сей день
мечемся в поисках «философского камня», который поможет нам вытащить нашу
экономику, излечит все наши «заморочки»! Ищем — но на стороне.
Для нас Европа — свет в окошке. Свет в окошке и США. Хотя
Россия способна всех обставить в своём развитии — у нас высокий
уровень образования населения и уровень жизни пока ещё выше, чем
в той же Бразилии, у нас большие запасы полезных ископаемых,
мы — самодостаточная страна. Но мы всё время под
В конце девяностых, когда все наши эксперименты с либерализмом провалились, в стране начали рассуждать на тему заимствования китайского опыта. То есть те же люди, которые вчера с пеной у рта пытались внедрить американскую модель, «на следующий день» решили обратить свои взоры на Поднебесную. Один умный человек возразил им: «Тогда уж давайте, импортируем и миллиард китайцев в Россию!». Беда в том, что мы нелюбопытны, прежде всего, к самим себе.
О Бразилии Борис Мартынов может говорить часами. Это его любимая страна, которая сегодня по праву считается восходящим регионом Земли.
В 1890–1909 годы «Страна Южного Креста» решила все территориальные
споры со своими соседями мирным путём, не произведя ни одного
выстрела. Бразилия присоединила таким путём территорию, почти равную Франции.
И сегодня Бразилия самая крупная страна в Западном полушарии,
и она больше всего похожа на Россию. «Бразилия — тропическая
Россия», — утверждает профессор МГИМО. Он считает, что в мире
существуют две страны, абсолютно самодостаточные по очень многим
позициям — это Россия и Бразилия. В том числе, кстати,
и водными ресурсами. Учёные многих стран предрекают, что
— Так, может, России надо пользоваться преимуществами членства в БРИКС и предложить более тесную дружбу Бразилии?
— Разумеется. Мы можем взаимно обогатить друг друга. Бразилия — третий в мире производитель гражданской авиатехники. А у нас гражданская авиация переживает не лучший период, хотя и находится в списке приоритетных направлений модернизации российской экономики. Бразилия — главный экспортёр перспективного биотоплива этанола. А мы активно взялись за развитие энергетической сферы. К 2020 году эта страна по уровню экспорта нефти выйдет на уровень Венесуэлы или Ирана. И здесь нам тоже есть о чём поговорить. Так что, куда ни кинь, Россия с Бразилией — партнёры. К тому же, как я уже говорил, наши государства — единственные в мире ресурсно самодостаточные страны. У нас — Сибирь, в Бразилии — Амазония, где есть всё. Это бесценный кладезь, там можно черпать и черпать.
Как вы думаете, другие страны на это спокойно будут смотреть в XXI веке? Думаю, нет. Поэтому сегодня Бразилия уже на десятом месте по производству оружия. Согласно доктрине 2008 года, она собирается иметь Вооружённые силы сопоставимые с самыми развитыми странами. Так что в области безопасности у нас тоже масса общих интересов. При условии, конечно, если будем поставлять технологию.
Бразильцы отказываются от
Мы не могли не спросить Бориса Мартынова как знатока Латинской Америки о нынешней ситуации на Кубе, которая для многих из жителей нашей страны, — особенно старшего и среднего поколения, ассоциируется с символом Свободы, выдающимся политиком Фиделем Кастро. В конце восьмидесятых годов Советский Союз резко отвернулся от Кубы, , бросив свободолюбивый народ один на один со своими проблемами.
— Борис Фёдорович, в каком направлении будет двигаться эта страна?
— Мне доводилось бывать на Кубе и в советское время, и в наши дни. Это очень интересная и самобытная страна. Наш важнейший союзник, которого, к сожалению, мы неоднократно предавали. Несмотря на это, отношение кубинцев к нам, русским, очень позитивное.
В
Поэтому революция на Кубе носила националистический, антиамериканский
характер, а социалистической она стала вынужденно.
В
Однако со временем эта модель развития потеряла свою привлекательность для граждан: они смотрят по сторонам, видят, как живут в других странах. Понимают, что необязательно быть социалистической — в кондовом понимании слова — страной, чтобы быть независимым и суверенным государством. Сегодня кубинцы хотят, прежде всего, рыночных реформ. Они устали жить в условиях постоянного дефицита. С другой стороны, не стоит ждать и того, что завтра кубинцы восстанут, сбросят братьев Кастро и пригласят американцев. Было время, когда кубинцы ели лопухи, но они не отказались от своего курса и всё выдержали, сохранив чувство национальной гордости. Социализм не рухнул, Кастро никуда не сбежал. И именно в этот период Куба стала действительно независимой страной, которой уже никто не навязывал своего курса. И это не стоит сбрасывать со счётов.
В
Но в любом случае кубинцы не хотят таких перемен, потрясений, какие были в России. Они всё же больше тяготеют, как я уже сказал, к латиноамериканской модели. Что касается того, куда двинется Куба, то страна ожидает рыночных реформ. Но в каком виде она их получит это вопрос.
По мнению Бориса Мартынова, США уже давно не властны над Латинской Америкой. Страны Южной Америки идут своей самостоятельной дорогой, не обращая внимания на брюзжание исходящее с Капитолийского холма. Эти государства в большинстве своём осудили бомбардировки Косово, вторжение в Ирак, в то время как Западная Европа аплодировала подобным решениям. Стоит вспомнить и 2008 год, когда военные корабли США под предлогом доставки гуманитарной помощи в Грузию, вошли в Чёрное море.
В ответ на это президент Венесуэлы Уго Чавес принимает у себя российские военные корабли и самолёты. Даже та же Мексика, которая, как известно, член Североамериканской зоны свободной торговли с 1994 года, проголосовала против вторжения американских войск в Ирак. Хотя у Мексики 80 процентов внешней торговли связано с американским рынком. Мексиканцев уже не устраивает экономическая зависимость от США. И здесь начинают искать, восстанавливать связи, в своё время разорванные с Южной Америкой. И мы уже слышим, как президент Мексики Энрике Пенья Ньето заявляет о том, что им наиболее приемлема бразильская модель развития, та же самая социалдемократическая. Модель, которую нащупала Бразилия и которая, в общем то, соответствует латиноамериканской парадигме.
По мнению Бориса Мартынова, пока Латинская Америка и Азия — два региона на земле, о которых сейчас можно сказать совершенно определенно, что они развиваются стабильно.
И на этой позитивной ноте, казалось бы, можно было закончить разговор. Но вопрос о литературной деятельности Бориса Фёдоровича, заставил нас вновь задержаться в кабинете редактора. Как выяснилось, у Мартынова пять монографий и книга «Русский Парагвай», в которой немало страниц отведено русскому генералу Ивану Тимофеевичу Беляеву (1875–1957).
— Если у нас в России его имя известно лишь специалистам
по Гражданской войне, то в Парагвае оно пользуется воистину
всенародным уважением. Индейцы же вообще почитают этого русского генерала,
как Бога. Тот вклад, что внесли Беляев и его соратники в историю этой
южноамериканской страны в
Основываясь на интервью с участниками событий и недавно обнаружённых материалах, Борис Мартынов поддерживает версию о том, что «наци № 2» Мартин Борман якобы не погиб в 1945 году в Берлине, но эмигрировал вместе с «золотом партии» в Южную Америку, где проживал до 1959 года.
Валерий КАЗАНОВ
«Говорят эксперты МГИМО», может не совпадать с мнением редакции портала.